Как погода изменила ход истории
4 марта 1936 года в Германии из эллинга для сборки дирижаблей вывели самый большой воздушный корабль в мире — дирижабль LZ 129 «Гинденбург».
Его первые успешные трансатлантические полеты спровоцировали невиданный подъем интереса к дирижаблестроению – масштабные программы по строительству небесной транспортной системы приняли США, СССР, Франция, Англия, Германия и даже Китай. По прогнозам экономистов, уже через 30 лет воздушные корабли, наполненные инертным газом, должны были стать основным транспортным средством на планете. Но этот же гигант LZ 129 стал причиной смерти зарождающейся отрасли – при посадке после очередного рейса Германия-США он на глазах у восхищенной публики взорвался, унеся жизни 36 человек. После этой трагедии мировая транспортная и пассажирская авиация резко развернула курс в сторону реактивных самолетов. Только представьте, каким сюрреалистичным (по нынешним меркам) был бы мир, не случись истории с немецким воздушным гигантом.
На запуск гордости Гитлера — LZ 129 Гинденбург — съехались более 200 журналистов с различных континентов. Все СМИ писали о фантастических показателях экономической эффективности и потрясающем уровне комфорта летательного аппарата. «Это самое большое воздушное судно из всех, когда-либо поднимавшихся над землёй. 245 метров в длину и максимальным диаметром 41,2 метра; 200 000 кубометров газа в баллонах. Оснащенный четырьмя дизельными двигателями «Даймлер-Бенц» максимальной мощностью 1200 л. с. каждый, способный поднять в воздух до 100 тонн полезной нагрузки, цеппелин развивает скорость до 90 миль в час, а при попутном ветре – 110. Это поистине поражает воображение и вселяет уважение к возможностям немецкой промышленности», — писала американская газета New York Times после демонстрационного перелета гигантского дирижабля между Гамбургом и Нью-Йорком.
Английский парламент уже через две недели после триумфа немецкого корабля проголосовал за создание «национальной программы по разработке и строительству дирижаблей коммерческой эксплуатации», которая предполагала в течение 20 лет практически переход на этот воздушный вид транспорта в качестве основного. В США шел такой же процесс, только соответствующая федеральная программа была инициирована по линии военного ведомства и поэтому засекречена в целях национальной безопасности. По планам Пентагона, через несколько лет, удовлетворив потребности в цеппелинах, военные отдали бы технологию гражданской авиационной промышленности. В Советском Союзе решили не отставать – Сталин лично приказал НИИ № 6 «интенсифицировать разработки в области воздухоплавания».
Эксперты тогда были едины во мнении, что за дирижаблями будущее мировой авиации и даже прогнозировали полное вытеснение стандартных летательных аппаратов новыми воздушными кораблями, которые имели слишком явное преимущество по экономической эффективности – транспортировка груза воздухоплавательным способом была на порядок дешевле. Художники, писатели, поэты рисовали картины будущего, в котором дирижабли различных размеров, форм, цветов летали над городами. Некоторые даже предполагали создание в будущем цеппелина из прозрачного материала для туристических целей.
Однако гигант LZ 129, став мощным катализатором устремлений человеческой цивилизации к дирижаблестроению, также стремительно явился и причиной смерти новой транспортной отрасли. 6 мая 1937 года во время посадки в Лейкхерсте (США) совершивший одинадцатый трансатлантический перелет из Германии «Гинденбург» загорелся и рухнул на землю. Погибли 36 человек.
Вот как это было. Громадный сигарообразный серебристый корабль бесшумно плыл над Нью-Йорком. В самом цеппелине — спокойствие и безмятежность; на второй палубе играет музыка, танцуют несколько пар, в салоне первого класса пассажиры перекидываются в карты. У приоткрытых иллюминаторов под строгим присмотром стюардов дети разглядывают кварталы Манхэттена. Путь из Европы в Америку «Гинденбург» преодолел за три дня. За это время не было никаких происшествий, только, пролетая над островом Ньюфаундленд, капитан корабля приказал снизиться, чтобы пассажиры полюбовались ослепительно белыми айсбергами.
«Гинденбург» считался воплощением триумфа немецких технологий и научной мысли. Гуго Экнер, партнер графа Цеппелина и отец первой в мире авиакомпании, после прихода к власти в Германии национал-социалистов, сумел убедить Адольфа Гитлера, что постройка и эксплуатация невиданных до тех пор по размерам и мощи дирижаблей поднимет престиж Третьего рейха. Гитлер распорядился выделить деньги на постройку дирижаблей-близнецов «Гинденбург» и «Граф Цеппелин II». И это только начало – в случае успешной реализации первого этапа дирижаблестроительной программы планировалась постройка еще более крупных пассажирских и военных воздушных кораблей. В итоге получился самый крупный, роскошный и мощный среди всех существовавших дирижаблей. Его называли «гордым ангелом новой Германии».
Уровень комфорта оставлял неизгладимое впечатление на всех, кому посчастливилось побывать внутри гиганта. 15-метровая смотровая площадка, курительный салон, большой читальный зал, ресторан с эстрадой и роялем. Пища готовилась на кухне с электрооборудованием. В каждой каюте – ванная, туалет, горячая и холодная вода. Разумеется, повсюду красовались портреты генерал-фельдмаршала Гинденбурга. После того как на дирижабле побывал Адольф Гитлер, которому незадолго до этого Гинденбург передал власть, появились и портреты фюрера.
Конструируя дирижабль, Экнер предполагал использовать инертный гелий. Этот газ имеет меньшую подъемную силу, чем водород, но не взрывоопасен. Наполненный гелием, «Гинденбург» становился практически неуязвим. Даже при прямом попадани взорвались бы максимум два баллона с газом из пятнадцати. По расчетам конструкторов, цеппелин способен находиться в воздухе даже при шести или семи пробитых баллонах.
Однако в дело вмешалась политика. Единственное известное месторождение природного гелия в то время находилось в штате Техас. Американцы наотрез отказались продавать гелий нацистам — Конгресс даже принял специальное постановление по этому поводу.
Конструктору немецкого чуда Гуго Экнеру пришлось использовать для наполнения баллонов горючий водород и принять беспрецедентные меры безопасности. В коридорах, на капитанском мостике, в пассажирских каютах, грузовых отсеках, в других помещениях установили самую современную систему пожаротушения. Экипажу выдали форму из материала-антистатика. В мастерских компании «Цеппелин» изготовили обувь на пробковой подошве. Пассажиры сдавали при входе на дирижабль зажигалки, спички, свечи и даже фонарики. Для курящих оборудовали салон в виде герметичного бокса с плотно задраенными окнами и отличной вентиляцией. Компания за свой счет предлагала желающим широкий выбор дорогих сигар.
4 марта 1936 года «Гинденбург» впервые поднялся в воздух. Три дня спустя в сопровождении «Графа Цеппелина» он совершил первый показательный полет перед публикой. И вот дирижабль уже над Атлантикой, держит курс на Рио-де-Жанейро. Затем рейсы «Гинденбурга» над Атлантикой между Старым и Новым Светом стали регулярными. Рекордным стал полет из Фридрихсхафена в Нью-Йорк, длившийся более шестидесяти часов. В 1936 году гигант совершил пятьдесят шесть полетов и перевез 2650 пассажиров. Затем его сняли с линии и установили двадцать новых кают.
3 мая 1937 года, в 20 часов 15 минут, «LZ 129» отправился в первый из восемнадцати запланированных на этот год пассажирских рейсов из Германии в США. На борту находились 36 членов экипажа и 61 пассажир. Билет на перелет через Северную Атлантику стоил 810 долларов. Стоит отметить, что тогда доллар имел совершенно другую покупательскую стоимость – на эту сумму можно было купить автомобиль Mercedes-Benz базовой комплектации. Естественно, путешествия на комфортабельном дирижабле было уделом состоятельных людей по обе стороны Атлантики.
В капитанской кабине, расположенной впереди гондолы, находился командир дирижабля Макс Прусс, опытный воздухоплаватель, ветеран Первой мировой войны, летавший еще на цеппелинах. В его обязанности входило, помимо всего прочего, соблюдение строжайшей горизонтальности полета дирижабля. Даже при малейшем крене (всего лишь два градуса) бутылки с дорогими винами упали бы со столиков, а приготовление изысканных яств на кухне стало бы невозможно.
В этом рейсе ему помогал Эрнст Леманн, директор компании «Цеппелин», которая строила дирижабли в Германии и обслуживала их во время трансатлантических перелетов. Дела у компании шли хорошо, билеты на многие рейсы проданы на год вперед. Пересечь океан его вынудили чрезвычайные обстоятельства. Перед вылетом «Гинденбурга» компания получила анонимное письмо с угрозой взорвать дирижабль. Дирекция фирмы приняла решение показать личным примером, что бояться нечего — Эрнст Леманн решил отправиться в рейс, чтобы морально поддержать экипаж.
Тысячи ньюйоркцев, затаив дыхание, наблюдали за прибытием «Гинденбурга». Экнер, уверенный в маневренности своего детища, предложил капитану Пруссу после облета статуи Свободы пройти рядом со знаменитым небоскребом «Эмпайр стейт билдинг». Этот красивый и чрезвычайно опасный маневр вошел в историю воздухоплавания. Смотровая площадка самого высокого в то время нью-йоркского небоскреба до отказа забита репортерами. «Дадим им возможность сделать снимки крупным планом», – усмехнулся Экнер. Капитан Прусс понимающе кивнул.
Несколько минут спустя веселый шум в салоне дирижабля сменился встревоженным гулом: пассажирам показалось, что цеппелин правым боком вот-вот заденет небоскреб. Здание уже совсем близко, отчетливо видны перекошенные лица репортеров. Некоторые не выдерживают и бросаются прочь от парапета. Мгновенно возникают паника и давка. В салоне цеппелина пассажиры вскакивают с мест. И в этот момент дирижабль, плавно замедляя ход, зависает метрах в десяти от стены небоскреба! С невозмутимым видом Гуго Экнер встает с кресла, выходит на застекленную палубу, открывает окно. «Добрый день, господа!» – приветствует он по-английски репортеров.
Дирижабль полетел дальше. Оставалось проделать небольшую часть пути – от центра Нью-Йорка до причальной мачты на базе Лейкхерст. Но впереди бушевала гроза, из-за чего пришлось отклониться от курса. Пассажиры занимались своими делами, в салоне играла музыка. К 19 часам гроза ушла на север и «Гинденбург» полетел к Лейкхерсту. Четыре надежных тысячесильных двигателя «Даймлер» работали на полную мощность. Вскоре показалась причальная мачта с лифтами для пассажиров. Германское чудо встречала огромная толпа — только причальная команда состояла из 248 человек. Военный оркестр играл бравурную музыку.
При подходе к Лейкхерсту переменчивый ветер стал задувать с юго-востока. Пруссу пришлось сменить курс и сделать дополнительный круг. Причем, сделал он это очень резко, что, по мнению специалистов, стало причиной отрыва стального троса в конструкции дирижабля. Трос мог сделать брешь в обшивке корпуса и выпустить взрывоопасный водород из баллона.
В 19 часов 11 минут «Гинденбург» снизился до 130 метров. Через восемь минут он на высоте 60 метров подошел к причальной мачте. В это время обнаружилось, что корма дирижабля пошла вниз. Чтобы выровнять дирижабль, Прусс приказал выпустить часть газа из передних десяти отсеков, а заодно сбросить свыше тонны водяного балласта.
В 19 часов 20 минут дирижабль уравновесили, а еще через минуту сбросили причальные канаты (гайдропы). Радиожурналист из Чикаго Герберт Моррисон вел прямой репортаж о прибытии немецкого дирижабля. На следующий день запись этого репортажа передали многие радиостанции мира. Моррисон то и дело восхищался гигантским дирижаблем; вот один из его дифирамбов: "…он приближается, этот красавец «Гинденбург»… Его удлиненное могучее тело светится розовым в лучах заходящего солнца. Вот открывается люк и офицер сбрасывает на землю причальный трос…"
И вдруг корпус цеппелина засветился изнутри подобно гигантскому китайскому фонарику. «Подождите… я вижу какие-то вспышки… – продолжал внезапно осевшим голосом Моррисон. – Какой кошмар – „Гинденбург“ горит!» Корма дирижабля, охваченная пламенем, резко пошла вниз. «Боже, он падает! Он падает на людей – вниз!»
В небо поднялся столб черного дыма, замеченный в 20 километрах от места катастрофы. «Дирижабль взорвался! – вскричал журналист. – Господи, он горит! Отойдите подальше! Пожалуйста, подальше! Это ужасно… Я не верю своим глазам! Неужели все пассажиры погибли? Это самая ужасная катастрофа в истории человечества! Языки пламени поднимаются в небо на сто пятьдесят метров…». Моррисон закончил свой репортаж такими словами: «О Боже! Несчастные пассажиры… Леди и джентльмены, я не в силах говорить… Передо мной дымящаяся груда… Земля горит. Я пытаюсь найти хоть какое-нибудь укрытие… Прошу извинить, мне необходимо сделать паузу. Я задыхаюсь…».
Все произошло так быстро, что в первые секунды никто ничего не понял. Несколько членов экипажа увидели в районе баллонета № 4, наполненного водородом, яркую вспышку, сопровождавшуюся негромким хлопком. Через несколько секунд вся хвостовая часть «Гинденбурга» уже охвачена пламенем, дирижабль медленно снижается с опущенной кормой. Огонь устремился к носу корабля; тут же раздался сильный взрыв, и через 32 секунды после начала пожара горящий «Гинденбург» упал на землю. За эти секунды несколько человек успели выпрыгнуть из дирижабля; остальные так ничего и не поняли, пока не оказались на земле. Один за другим начали взрываться топливные баки. Обломки каркаса и гондолы падали на землю еще с полминуты после первой вспышки. Неприятный запах паленой кожи держался в воздухе в течение нескольких дней. Когда рассеялся дым, взору потрясенных людей предстал оплавленный каркас дирижабля.
Эта трагедия была настолько пугающе зрелищна, что повлияла на стратегию развития авиации во всех странах мира, а Гитлер заявил, что «больше и слышать не хочет о дирижаблях». Рейх все построенные воздушные гигантские машины пустил на металлолом.
Версий катастрофы «Гинденбурга» существует множество. Нацисты, например, провели собственное расследование, но даже оно не увенчалось успехом, и дело закрыли в 1943 году. Генрих Гиммлер, правда, заявил, что во всем виноваты коммунисты, совершившие диверсию, но никаких доказательств при этом не привел.
В свою очередь, среди антифашистов распространилась версия, будто гибель цеппелина – дело рук самих нацистов. Бомба с часовым механизмом, установленная в Германии, должна была взорваться во время стоянки «Гинденбурга» в ангаре № 1 на базе Лейкхерст, охраняемой американцами. Сработай этот план – и Гитлеру ничего не стоило обвинить Вашингтон: американцы не уберегли гордость немецкого воздушного флота от коммунистов. Однако из-за грозы дирижабль прибыл на базу с опозданием и бомба взорвалась у причальной мачты, а не в ангаре.
Через тридцать пять лет после трагедии в США вышла книга Майкла Муни о «Гинденбурге». Автор на основании документов из американских и немецких архивов пришел к выводу, что катастрофа не случайна. По версии Муни, член экипажа цеппелина Эрих Шпель, ненавидевший Гитлера и нацизм, подложил в один из баллонетов с водородом мину: взрыв должен был произойти после того, как все пассажиры сойдут на землю. Но часовой механизм сработал слишком рано, так как корабль сделал лишний круг. Самому Шпелю удалось выпрыгнуть из охваченного огнем дирижабля, но вскоре он умер от полученных ожогов.
Разобраться в причинах трагедии пытались несколько комиссий. Они оказались едины в одном: с технической стороны перед посадкой дирижабль исправен; сама посадка выполнялась в полном соответствии с действующими инструкциями. Среди вероятных причин пожара называли воспламенение от разряда статического электричества газовой смеси, образовавшейся вследствие большой утечки водорода.
При выполнении крутого разворота могла лопнуть расчалка, сильно хлестнуть по корпусу и повредить баллонет (такое уже случалось). Образовавшаяся при этом газовая смесь становится взрывоопасной, и ее легко воспламенить не только электрическим разрядом, но и выхлопными газами от двигателей.
Находясь длительное время в грозовой атмосфере, металлический корпус дирижабля накопил колоссальный заряд статического электричества. В тот момент, когда гайдроп (причальный трос) коснулся влажного песка, из-за большой разности потенциалов между «Гинденбургом» и земной поверхностью внутри его проскочила искра, воспламенившая водород.
Эта подкрепленная физическими опытами версия, однако, имела своих оппонентов. Категорически отрицал ее Гуго Экнер. Вместе с уцелевшими членами экипажа «Гинденбурга» он считал, что произошла диверсия. Были и странные версии, которые, кстати, серьезно прорабатывались следственной комиссией. Например, будто «Гинденбург» поджег фермер из окрестностей Лейкхерста, у которого из-за дирижаблей перестали нестись куры: зарядил якобы ружье и всадил в цеппелин несколько зарядов. Следствие было закрыто, как говорят, под давлением нацистов, поэтому до сих пор загадка крушения гигантского дирижабля остается не раскрытой.
Его первые успешные трансатлантические полеты спровоцировали невиданный подъем интереса к дирижаблестроению – масштабные программы по строительству небесной транспортной системы приняли США, СССР, Франция, Англия, Германия и даже Китай. По прогнозам экономистов, уже через 30 лет воздушные корабли, наполненные инертным газом, должны были стать основным транспортным средством на планете. Но этот же гигант LZ 129 стал причиной смерти зарождающейся отрасли – при посадке после очередного рейса Германия-США он на глазах у восхищенной публики взорвался, унеся жизни 36 человек. После этой трагедии мировая транспортная и пассажирская авиация резко развернула курс в сторону реактивных самолетов. Только представьте, каким сюрреалистичным (по нынешним меркам) был бы мир, не случись истории с немецким воздушным гигантом.
На запуск гордости Гитлера — LZ 129 Гинденбург — съехались более 200 журналистов с различных континентов. Все СМИ писали о фантастических показателях экономической эффективности и потрясающем уровне комфорта летательного аппарата. «Это самое большое воздушное судно из всех, когда-либо поднимавшихся над землёй. 245 метров в длину и максимальным диаметром 41,2 метра; 200 000 кубометров газа в баллонах. Оснащенный четырьмя дизельными двигателями «Даймлер-Бенц» максимальной мощностью 1200 л. с. каждый, способный поднять в воздух до 100 тонн полезной нагрузки, цеппелин развивает скорость до 90 миль в час, а при попутном ветре – 110. Это поистине поражает воображение и вселяет уважение к возможностям немецкой промышленности», — писала американская газета New York Times после демонстрационного перелета гигантского дирижабля между Гамбургом и Нью-Йорком.
Английский парламент уже через две недели после триумфа немецкого корабля проголосовал за создание «национальной программы по разработке и строительству дирижаблей коммерческой эксплуатации», которая предполагала в течение 20 лет практически переход на этот воздушный вид транспорта в качестве основного. В США шел такой же процесс, только соответствующая федеральная программа была инициирована по линии военного ведомства и поэтому засекречена в целях национальной безопасности. По планам Пентагона, через несколько лет, удовлетворив потребности в цеппелинах, военные отдали бы технологию гражданской авиационной промышленности. В Советском Союзе решили не отставать – Сталин лично приказал НИИ № 6 «интенсифицировать разработки в области воздухоплавания».
Эксперты тогда были едины во мнении, что за дирижаблями будущее мировой авиации и даже прогнозировали полное вытеснение стандартных летательных аппаратов новыми воздушными кораблями, которые имели слишком явное преимущество по экономической эффективности – транспортировка груза воздухоплавательным способом была на порядок дешевле. Художники, писатели, поэты рисовали картины будущего, в котором дирижабли различных размеров, форм, цветов летали над городами. Некоторые даже предполагали создание в будущем цеппелина из прозрачного материала для туристических целей.
Однако гигант LZ 129, став мощным катализатором устремлений человеческой цивилизации к дирижаблестроению, также стремительно явился и причиной смерти новой транспортной отрасли. 6 мая 1937 года во время посадки в Лейкхерсте (США) совершивший одинадцатый трансатлантический перелет из Германии «Гинденбург» загорелся и рухнул на землю. Погибли 36 человек.
Вот как это было. Громадный сигарообразный серебристый корабль бесшумно плыл над Нью-Йорком. В самом цеппелине — спокойствие и безмятежность; на второй палубе играет музыка, танцуют несколько пар, в салоне первого класса пассажиры перекидываются в карты. У приоткрытых иллюминаторов под строгим присмотром стюардов дети разглядывают кварталы Манхэттена. Путь из Европы в Америку «Гинденбург» преодолел за три дня. За это время не было никаких происшествий, только, пролетая над островом Ньюфаундленд, капитан корабля приказал снизиться, чтобы пассажиры полюбовались ослепительно белыми айсбергами.
«Гинденбург» считался воплощением триумфа немецких технологий и научной мысли. Гуго Экнер, партнер графа Цеппелина и отец первой в мире авиакомпании, после прихода к власти в Германии национал-социалистов, сумел убедить Адольфа Гитлера, что постройка и эксплуатация невиданных до тех пор по размерам и мощи дирижаблей поднимет престиж Третьего рейха. Гитлер распорядился выделить деньги на постройку дирижаблей-близнецов «Гинденбург» и «Граф Цеппелин II». И это только начало – в случае успешной реализации первого этапа дирижаблестроительной программы планировалась постройка еще более крупных пассажирских и военных воздушных кораблей. В итоге получился самый крупный, роскошный и мощный среди всех существовавших дирижаблей. Его называли «гордым ангелом новой Германии».
Уровень комфорта оставлял неизгладимое впечатление на всех, кому посчастливилось побывать внутри гиганта. 15-метровая смотровая площадка, курительный салон, большой читальный зал, ресторан с эстрадой и роялем. Пища готовилась на кухне с электрооборудованием. В каждой каюте – ванная, туалет, горячая и холодная вода. Разумеется, повсюду красовались портреты генерал-фельдмаршала Гинденбурга. После того как на дирижабле побывал Адольф Гитлер, которому незадолго до этого Гинденбург передал власть, появились и портреты фюрера.
Конструируя дирижабль, Экнер предполагал использовать инертный гелий. Этот газ имеет меньшую подъемную силу, чем водород, но не взрывоопасен. Наполненный гелием, «Гинденбург» становился практически неуязвим. Даже при прямом попадани взорвались бы максимум два баллона с газом из пятнадцати. По расчетам конструкторов, цеппелин способен находиться в воздухе даже при шести или семи пробитых баллонах.
Однако в дело вмешалась политика. Единственное известное месторождение природного гелия в то время находилось в штате Техас. Американцы наотрез отказались продавать гелий нацистам — Конгресс даже принял специальное постановление по этому поводу.
Конструктору немецкого чуда Гуго Экнеру пришлось использовать для наполнения баллонов горючий водород и принять беспрецедентные меры безопасности. В коридорах, на капитанском мостике, в пассажирских каютах, грузовых отсеках, в других помещениях установили самую современную систему пожаротушения. Экипажу выдали форму из материала-антистатика. В мастерских компании «Цеппелин» изготовили обувь на пробковой подошве. Пассажиры сдавали при входе на дирижабль зажигалки, спички, свечи и даже фонарики. Для курящих оборудовали салон в виде герметичного бокса с плотно задраенными окнами и отличной вентиляцией. Компания за свой счет предлагала желающим широкий выбор дорогих сигар.
4 марта 1936 года «Гинденбург» впервые поднялся в воздух. Три дня спустя в сопровождении «Графа Цеппелина» он совершил первый показательный полет перед публикой. И вот дирижабль уже над Атлантикой, держит курс на Рио-де-Жанейро. Затем рейсы «Гинденбурга» над Атлантикой между Старым и Новым Светом стали регулярными. Рекордным стал полет из Фридрихсхафена в Нью-Йорк, длившийся более шестидесяти часов. В 1936 году гигант совершил пятьдесят шесть полетов и перевез 2650 пассажиров. Затем его сняли с линии и установили двадцать новых кают.
3 мая 1937 года, в 20 часов 15 минут, «LZ 129» отправился в первый из восемнадцати запланированных на этот год пассажирских рейсов из Германии в США. На борту находились 36 членов экипажа и 61 пассажир. Билет на перелет через Северную Атлантику стоил 810 долларов. Стоит отметить, что тогда доллар имел совершенно другую покупательскую стоимость – на эту сумму можно было купить автомобиль Mercedes-Benz базовой комплектации. Естественно, путешествия на комфортабельном дирижабле было уделом состоятельных людей по обе стороны Атлантики.
В капитанской кабине, расположенной впереди гондолы, находился командир дирижабля Макс Прусс, опытный воздухоплаватель, ветеран Первой мировой войны, летавший еще на цеппелинах. В его обязанности входило, помимо всего прочего, соблюдение строжайшей горизонтальности полета дирижабля. Даже при малейшем крене (всего лишь два градуса) бутылки с дорогими винами упали бы со столиков, а приготовление изысканных яств на кухне стало бы невозможно.
В этом рейсе ему помогал Эрнст Леманн, директор компании «Цеппелин», которая строила дирижабли в Германии и обслуживала их во время трансатлантических перелетов. Дела у компании шли хорошо, билеты на многие рейсы проданы на год вперед. Пересечь океан его вынудили чрезвычайные обстоятельства. Перед вылетом «Гинденбурга» компания получила анонимное письмо с угрозой взорвать дирижабль. Дирекция фирмы приняла решение показать личным примером, что бояться нечего — Эрнст Леманн решил отправиться в рейс, чтобы морально поддержать экипаж.
Тысячи ньюйоркцев, затаив дыхание, наблюдали за прибытием «Гинденбурга». Экнер, уверенный в маневренности своего детища, предложил капитану Пруссу после облета статуи Свободы пройти рядом со знаменитым небоскребом «Эмпайр стейт билдинг». Этот красивый и чрезвычайно опасный маневр вошел в историю воздухоплавания. Смотровая площадка самого высокого в то время нью-йоркского небоскреба до отказа забита репортерами. «Дадим им возможность сделать снимки крупным планом», – усмехнулся Экнер. Капитан Прусс понимающе кивнул.
Несколько минут спустя веселый шум в салоне дирижабля сменился встревоженным гулом: пассажирам показалось, что цеппелин правым боком вот-вот заденет небоскреб. Здание уже совсем близко, отчетливо видны перекошенные лица репортеров. Некоторые не выдерживают и бросаются прочь от парапета. Мгновенно возникают паника и давка. В салоне цеппелина пассажиры вскакивают с мест. И в этот момент дирижабль, плавно замедляя ход, зависает метрах в десяти от стены небоскреба! С невозмутимым видом Гуго Экнер встает с кресла, выходит на застекленную палубу, открывает окно. «Добрый день, господа!» – приветствует он по-английски репортеров.
Дирижабль полетел дальше. Оставалось проделать небольшую часть пути – от центра Нью-Йорка до причальной мачты на базе Лейкхерст. Но впереди бушевала гроза, из-за чего пришлось отклониться от курса. Пассажиры занимались своими делами, в салоне играла музыка. К 19 часам гроза ушла на север и «Гинденбург» полетел к Лейкхерсту. Четыре надежных тысячесильных двигателя «Даймлер» работали на полную мощность. Вскоре показалась причальная мачта с лифтами для пассажиров. Германское чудо встречала огромная толпа — только причальная команда состояла из 248 человек. Военный оркестр играл бравурную музыку.
При подходе к Лейкхерсту переменчивый ветер стал задувать с юго-востока. Пруссу пришлось сменить курс и сделать дополнительный круг. Причем, сделал он это очень резко, что, по мнению специалистов, стало причиной отрыва стального троса в конструкции дирижабля. Трос мог сделать брешь в обшивке корпуса и выпустить взрывоопасный водород из баллона.
В 19 часов 11 минут «Гинденбург» снизился до 130 метров. Через восемь минут он на высоте 60 метров подошел к причальной мачте. В это время обнаружилось, что корма дирижабля пошла вниз. Чтобы выровнять дирижабль, Прусс приказал выпустить часть газа из передних десяти отсеков, а заодно сбросить свыше тонны водяного балласта.
В 19 часов 20 минут дирижабль уравновесили, а еще через минуту сбросили причальные канаты (гайдропы). Радиожурналист из Чикаго Герберт Моррисон вел прямой репортаж о прибытии немецкого дирижабля. На следующий день запись этого репортажа передали многие радиостанции мира. Моррисон то и дело восхищался гигантским дирижаблем; вот один из его дифирамбов: "…он приближается, этот красавец «Гинденбург»… Его удлиненное могучее тело светится розовым в лучах заходящего солнца. Вот открывается люк и офицер сбрасывает на землю причальный трос…"
И вдруг корпус цеппелина засветился изнутри подобно гигантскому китайскому фонарику. «Подождите… я вижу какие-то вспышки… – продолжал внезапно осевшим голосом Моррисон. – Какой кошмар – „Гинденбург“ горит!» Корма дирижабля, охваченная пламенем, резко пошла вниз. «Боже, он падает! Он падает на людей – вниз!»
В небо поднялся столб черного дыма, замеченный в 20 километрах от места катастрофы. «Дирижабль взорвался! – вскричал журналист. – Господи, он горит! Отойдите подальше! Пожалуйста, подальше! Это ужасно… Я не верю своим глазам! Неужели все пассажиры погибли? Это самая ужасная катастрофа в истории человечества! Языки пламени поднимаются в небо на сто пятьдесят метров…». Моррисон закончил свой репортаж такими словами: «О Боже! Несчастные пассажиры… Леди и джентльмены, я не в силах говорить… Передо мной дымящаяся груда… Земля горит. Я пытаюсь найти хоть какое-нибудь укрытие… Прошу извинить, мне необходимо сделать паузу. Я задыхаюсь…».
Все произошло так быстро, что в первые секунды никто ничего не понял. Несколько членов экипажа увидели в районе баллонета № 4, наполненного водородом, яркую вспышку, сопровождавшуюся негромким хлопком. Через несколько секунд вся хвостовая часть «Гинденбурга» уже охвачена пламенем, дирижабль медленно снижается с опущенной кормой. Огонь устремился к носу корабля; тут же раздался сильный взрыв, и через 32 секунды после начала пожара горящий «Гинденбург» упал на землю. За эти секунды несколько человек успели выпрыгнуть из дирижабля; остальные так ничего и не поняли, пока не оказались на земле. Один за другим начали взрываться топливные баки. Обломки каркаса и гондолы падали на землю еще с полминуты после первой вспышки. Неприятный запах паленой кожи держался в воздухе в течение нескольких дней. Когда рассеялся дым, взору потрясенных людей предстал оплавленный каркас дирижабля.
Эта трагедия была настолько пугающе зрелищна, что повлияла на стратегию развития авиации во всех странах мира, а Гитлер заявил, что «больше и слышать не хочет о дирижаблях». Рейх все построенные воздушные гигантские машины пустил на металлолом.
Версий катастрофы «Гинденбурга» существует множество. Нацисты, например, провели собственное расследование, но даже оно не увенчалось успехом, и дело закрыли в 1943 году. Генрих Гиммлер, правда, заявил, что во всем виноваты коммунисты, совершившие диверсию, но никаких доказательств при этом не привел.
В свою очередь, среди антифашистов распространилась версия, будто гибель цеппелина – дело рук самих нацистов. Бомба с часовым механизмом, установленная в Германии, должна была взорваться во время стоянки «Гинденбурга» в ангаре № 1 на базе Лейкхерст, охраняемой американцами. Сработай этот план – и Гитлеру ничего не стоило обвинить Вашингтон: американцы не уберегли гордость немецкого воздушного флота от коммунистов. Однако из-за грозы дирижабль прибыл на базу с опозданием и бомба взорвалась у причальной мачты, а не в ангаре.
Через тридцать пять лет после трагедии в США вышла книга Майкла Муни о «Гинденбурге». Автор на основании документов из американских и немецких архивов пришел к выводу, что катастрофа не случайна. По версии Муни, член экипажа цеппелина Эрих Шпель, ненавидевший Гитлера и нацизм, подложил в один из баллонетов с водородом мину: взрыв должен был произойти после того, как все пассажиры сойдут на землю. Но часовой механизм сработал слишком рано, так как корабль сделал лишний круг. Самому Шпелю удалось выпрыгнуть из охваченного огнем дирижабля, но вскоре он умер от полученных ожогов.
Разобраться в причинах трагедии пытались несколько комиссий. Они оказались едины в одном: с технической стороны перед посадкой дирижабль исправен; сама посадка выполнялась в полном соответствии с действующими инструкциями. Среди вероятных причин пожара называли воспламенение от разряда статического электричества газовой смеси, образовавшейся вследствие большой утечки водорода.
При выполнении крутого разворота могла лопнуть расчалка, сильно хлестнуть по корпусу и повредить баллонет (такое уже случалось). Образовавшаяся при этом газовая смесь становится взрывоопасной, и ее легко воспламенить не только электрическим разрядом, но и выхлопными газами от двигателей.
Находясь длительное время в грозовой атмосфере, металлический корпус дирижабля накопил колоссальный заряд статического электричества. В тот момент, когда гайдроп (причальный трос) коснулся влажного песка, из-за большой разности потенциалов между «Гинденбургом» и земной поверхностью внутри его проскочила искра, воспламенившая водород.
Эта подкрепленная физическими опытами версия, однако, имела своих оппонентов. Категорически отрицал ее Гуго Экнер. Вместе с уцелевшими членами экипажа «Гинденбурга» он считал, что произошла диверсия. Были и странные версии, которые, кстати, серьезно прорабатывались следственной комиссией. Например, будто «Гинденбург» поджег фермер из окрестностей Лейкхерста, у которого из-за дирижаблей перестали нестись куры: зарядил якобы ружье и всадил в цеппелин несколько зарядов. Следствие было закрыто, как говорят, под давлением нацистов, поэтому до сих пор загадка крушения гигантского дирижабля остается не раскрытой.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
