День рожденья буквы Ё
Борьба вокруг буквы «ё» стала одним из длительных этапов по слиянию письменного и разговорного языка, длящегося по сей день с петровских реформ.
Развитие книгопечатания на Руси, начавшееся во второй половине XVI века, мало способствовало модернизации алфавита и языка. Шрифты, которые использовали при наборе до начала XVIII века, не отличались от рукописной средневековой кириллицы.
Ситуация изменилась в 1708 году, когда Петр I приступил к созданию гражданского алфавита. Его создание было данью моды на латиницу, а также упрощало книгопечатание и образование. Было положено начало слиянию письменного и устного языков (последний долгое время существовал только в форме церковнославянского языка). Царь лично создал эскизы новых букв, которые доработали голландские типографы. В ходе работ были исключены из алфавита все буквы с надстрочными знаками. Например, исчезла активно используемая буква «й». Также навсегда из русского алфавита пропали греческие буквы: Кси (Ѯ), Пси (Ѱ), Омега (Ѡ).
В дальнейшем история русского алфавита во многом сводится к возвращениям и изъятиям букв допетровского алфавита. Единственной же по-настоящему новой буквой после петровской реформы стала «ё».
Ударный йотированный звук после мягких согласных стал активно использоваться в русском языке с XVI века, но в течение последующих двух столетий никак не обозначался на письме. Только в середине XVIII века для него стало использоваться обозначение «io», но оно не приживалось.
В 1783 году просветительница Екатерина Дашкова, будучи директором Академии российской словесности, уже на первом заседании академии (29 ноября) предложила ввести в письмо букву «ё». Ее поддержали литераторы Денис Фонвизин и Гавриил Державин. Первой книгой, в которой встречается печатное «ё» стала «И мои безделки» Ивана Дмитриева. Первое же слово, которое встречается в этой книге с буквой «ё» — «всё».
Распространению новой буквы поспособстовал Николай Карамзин. Будущий историк, тогда еще автор сентиментальных новелл и стихов, был очень популярен среди читающей публики, и активное использование им слов с «ё» стало модным поветрием. Так, даже надгробия конца XVIII века изобилуют этой буквой.
Однако, несмотря на все это, «ё» долгое время официально не включалась в азбуку. Среди ученых и писателей было немало тех, кто выступал категорически против употребления этого знака на письме и вообще против использования этой фонемы в речи. Считалось, что «ё» имеет «черное», «низкое», мещанское происхождение. Для многих было принципиально важно использовать только «е», как часть «благородного», церковнославянского языка.
С началом XX века филологи и лингвисты начали активно обсуждать возможность реформы русской орфографии. Через два века после петровской реформы азбуки слияние массового устного и письменного языка зашло довольно далеко; правила написания отставали от этого процесса.
В 1912 году реформа уже в целом была разработана. Были опубликованы первые экспериментальные книги с новыми правилами написания. Но официально реформа была утверждена после Февральской революции, в мае 1917 года. В декабре того же года нарком просвещения Анатолий Луначарский выпустил специальный декрет, который подтверждал решение Временного правительства о введении новой орфографии и делал ее обязательной на всех территориях, контролируемых большевиками. Из алфавита исключались буквы Ѣ (ять), Ѳ (фита), а «ё» признавалась желательной, но необязательной к употреблению. То же самое касалось и буквы «й».
Окончательно «ё» вошло в алфавит в конце 1942 года. Нарком просвещения Владимир Потемкин настоял на обязательном употреблении во время письма этой буквы. Согласно одной из легенд, во время войны выяснилось, что на немецких картах топонимы были обозначены более точно, чем на русских (в немецком языке используются умляуты).
Но на этом споры вокруг употребления «ё» так и не прекратились. На обязательном ее использовании настаивал, например, писатель Александр Солженицын. В наши дни ярым противником ее употребления является дизайнер Артемий Лебедев. Профессиональные филологи указывают, что «ё» на письме обязательно употреблять только в случаях, когда без этого невозможно правильное понимание значения слова. Постановление Потемкина об обязательном употреблении «ё» на письме никогда не отменялось и не пересматривалось.
Развитие книгопечатания на Руси, начавшееся во второй половине XVI века, мало способствовало модернизации алфавита и языка. Шрифты, которые использовали при наборе до начала XVIII века, не отличались от рукописной средневековой кириллицы.
Ситуация изменилась в 1708 году, когда Петр I приступил к созданию гражданского алфавита. Его создание было данью моды на латиницу, а также упрощало книгопечатание и образование. Было положено начало слиянию письменного и устного языков (последний долгое время существовал только в форме церковнославянского языка). Царь лично создал эскизы новых букв, которые доработали голландские типографы. В ходе работ были исключены из алфавита все буквы с надстрочными знаками. Например, исчезла активно используемая буква «й». Также навсегда из русского алфавита пропали греческие буквы: Кси (Ѯ), Пси (Ѱ), Омега (Ѡ).
В дальнейшем история русского алфавита во многом сводится к возвращениям и изъятиям букв допетровского алфавита. Единственной же по-настоящему новой буквой после петровской реформы стала «ё».
Ударный йотированный звук после мягких согласных стал активно использоваться в русском языке с XVI века, но в течение последующих двух столетий никак не обозначался на письме. Только в середине XVIII века для него стало использоваться обозначение «io», но оно не приживалось.
В 1783 году просветительница Екатерина Дашкова, будучи директором Академии российской словесности, уже на первом заседании академии (29 ноября) предложила ввести в письмо букву «ё». Ее поддержали литераторы Денис Фонвизин и Гавриил Державин. Первой книгой, в которой встречается печатное «ё» стала «И мои безделки» Ивана Дмитриева. Первое же слово, которое встречается в этой книге с буквой «ё» — «всё».
Распространению новой буквы поспособстовал Николай Карамзин. Будущий историк, тогда еще автор сентиментальных новелл и стихов, был очень популярен среди читающей публики, и активное использование им слов с «ё» стало модным поветрием. Так, даже надгробия конца XVIII века изобилуют этой буквой.
Однако, несмотря на все это, «ё» долгое время официально не включалась в азбуку. Среди ученых и писателей было немало тех, кто выступал категорически против употребления этого знака на письме и вообще против использования этой фонемы в речи. Считалось, что «ё» имеет «черное», «низкое», мещанское происхождение. Для многих было принципиально важно использовать только «е», как часть «благородного», церковнославянского языка.
С началом XX века филологи и лингвисты начали активно обсуждать возможность реформы русской орфографии. Через два века после петровской реформы азбуки слияние массового устного и письменного языка зашло довольно далеко; правила написания отставали от этого процесса.
В 1912 году реформа уже в целом была разработана. Были опубликованы первые экспериментальные книги с новыми правилами написания. Но официально реформа была утверждена после Февральской революции, в мае 1917 года. В декабре того же года нарком просвещения Анатолий Луначарский выпустил специальный декрет, который подтверждал решение Временного правительства о введении новой орфографии и делал ее обязательной на всех территориях, контролируемых большевиками. Из алфавита исключались буквы Ѣ (ять), Ѳ (фита), а «ё» признавалась желательной, но необязательной к употреблению. То же самое касалось и буквы «й».
Окончательно «ё» вошло в алфавит в конце 1942 года. Нарком просвещения Владимир Потемкин настоял на обязательном употреблении во время письма этой буквы. Согласно одной из легенд, во время войны выяснилось, что на немецких картах топонимы были обозначены более точно, чем на русских (в немецком языке используются умляуты).
Но на этом споры вокруг употребления «ё» так и не прекратились. На обязательном ее использовании настаивал, например, писатель Александр Солженицын. В наши дни ярым противником ее употребления является дизайнер Артемий Лебедев. Профессиональные филологи указывают, что «ё» на письме обязательно употреблять только в случаях, когда без этого невозможно правильное понимание значения слова. Постановление Потемкина об обязательном употреблении «ё» на письме никогда не отменялось и не пересматривалось.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
