Обычно практики-консервационисты очень недовольны, когда тот или иной вид живых существ попадает в новые места обитания и там процветает, вытесняя местные виды. С буйволами все получилось наоборот.
Мировая популяция буйволов быстро растет – сейчас, по оценкам ученых, их может быть около 200 миллионов особей в 77 странах.
Это редкий случай для 21 века, когда дикий вид животных, еще и таких крупных, явно процветает. Ведь большинство из этих 200 миллионов – именно дикие животные. Они не используются для получения молока, мяса или как гужевой транспорт. Специалисты по охране природы лишь регулируют их численность и зоны обитания.
Хотя их родина – Африка, а в сельском хозяйстве они используются в основном в Азии, сегодня популяции буйволов есть на большинстве континентов, исключая, понятное дело, Антарктиду. Дикие стада есть даже в таких неожиданных местах, как Великобритания – спасибо глобальному потеплению и селекции, позволившей вывести длинношерстные породы. В Гонконге они ныне заселяют заброшенные рисовые поля, след урбанизации.
Буйволы на островах Гонконга
Живые рекультиваторы
Еще более странно, что экологи явно без ума от этих животных. Инвазивные виды животных и растений обычно вызывают ненависть – в отсутствие естественных врагов, они быстро расселяются и захватывают территории, выдавливая из них местные виды.
Однако буйволы, как ни неожиданно это звучит, оказались важным инструментом в восстановлении постиндустриальных ландшафтов, пишется в большом обзоре BBC, посвященном им.
Каждый раз, когда в ту или иную местность заселяют этих животных, исследователи отмечают быстрый рост биоразнообразия. С ними приходят птицы, рептилии и беспозвоночные.
Более того, в нескольких случаях эти гиганты, вес которых достигает полутонны, полностью уничтожали инвазивные виды растений – проще говоря, выедали и вытаптывали. А местные растения, наоборот, расширяли ареал, потому что животные расчищали им место для роста и разносили семена на шкуре и в кишечнике.
Буйволы против коров
Другие виды крупных рогатых копытных – бизоны, зубры, домашняя корова и другие – селятся на открытой местности с твердой почвой.
В отличие от них, буйволы предпочитают заболоченные территории. Их широкие уплощенные копыта работают на всю катушку, когда полутонный гигант, как корабль, проторяет дорогу сквозь болотную жижу. Суставы их ног более гибкие, чем у равнинных собратьев.
Для рептилий и насекомых буйвол – это и транспорт, и столовая. Лягушки, змеи и птицы забираются на «палубу» его спины и мигрируют на ней. Одновременно буйвол притягивает насекомых и других беспозвоночных, служащих пищей для всех вышеперечисленных животных. Таким образом и мелкие хищники, и их пища заселяют новые водоемы.
Буйволы хорошо чувствуют себя на низкокалорийном корме из болотной растительности, не давая ей пышно разрастаться, расчищая пространство для молодой поросли и обогащая болотную почву навозом.
Замещая вымершие виды
В ряде случаев буйволы приходят на смену вымершим копытным животным, восстановить которых уже невозможно. Так, в Румынии и Венгрии длинношерстные разновидности современного буйвола заняли место европейского собрата, вымершего около 10 000 лет назад.
Консервационисты в Великобритании обнаружили, что буйволы отлично «работают» в паре с бобрами. Последние в Англии были истреблены около 400 лет назад неумеренной охотой. Около 10 лет назад они загадочным образом вернулись – видимо, попали из континентальной Европы. Бобры построили плотины и заболотили местность. Затем ученые подселили к ним буйволов, и те быстро привели болота в кондицию и принесли с собой массу новых видов растений и животных.
Не только плюсы
Во множестве мест – в Австралии, Турции, европейских странах – у буйволов нет естественных врагов. Чтобы они приносили пользу и не создавали новый ущерб, приходится регулировать их численность. В ряде мест природоохранным службам также приходится огораживать их пастбища мобильными изгородями. Однако это куда дешевле и экологичнее, чем проводить рекультивацию машинами.
Возможно, и российскому Минприроды стоит присмотреться к этому опыту, чтобы восстанавливать территории, пострадавшие от интенсивного земледелия в эпоху СССР.