Самые загадочные картины Третьяковской галереи

Понять искусство не так сложно, как кажется. Для этого не обязательно учиться несколько лет на искусствоведа. Достаточно пообщаться со знатоками, которые расскажут о знаменитых полотнах так, что потом в музее их можно будет увидеть с неожиданной стороны.

Лектор образовательного проекта Level One, дипломированный историк искусства Наталья Игнатова раскрыла тайны пяти самых загадочных картин Третьяковской галереи.

«Богатыри», Виктор Васнецов, 1898 год

Картине с тремя героями былин и сказок Виктор Васнецов посвятил значительную часть своей жизни. Полотно является одним из рекордсменов Третьяковки по количеству лет, потраченных на его создание. Первый набросок художник сделал в 1871 году, а закончил свой шедевр только в 1898-м.
Вопреки расхожему мнению о том, что богатыри выехали в поле просто прогуляться и обозреть окрестности, они готовы вот-вот ринуться в бой. Враг стоит вдалеке как бы за спиной зрителя, о его присутствии свидетельствуют сгущающиеся тучи, ястребы, которые предвкушают добычу, но главное — это выдвинутый меч Добрыни Никитича и готовый к выстрелу лук в руках Алеши Поповича. Прообразом Ильи Муромца стал император Александр III, Добрыню Никитича художник писал с самого себя, а вот прототип Алеши Поповича достоверно неизвестен, им мог быть простолюдин — Васнецов в процессе работы над картиной рисовал много портретов крестьян, извозчиков и кузнецов, которые, как ему казалось, были чем-то похожи на знаменитых сказочных персонажей.

«Неравный брак», Василий Пукирев, 1862 год

Сюжет для картины подсказал Василию Пукиреву его друг, художник Петр Шмельков. Тот хорошо знал нравы состоятельных и влиятельных людей, для которых браки по расчету были обыденностью. Пукирев отблагодарил приятеля за идею, изобразив его справа за спиной невесты. Присутствует на картине и сам живописец: он написал себя в профиль в образе шафера невесты со скрещенными руками. Изначально художник не планировал помещать себя на полотно: на его месте был приятель, чью возлюбленную выдали замуж за пожилого. Причем друг Пукирева в силу семейных обстоятельств вынужден был присутствовать на том неприятном для себя венчании именно в качестве шафера.
Впоследствии приятель попросил художника убрать его с полотна, чтобы общие знакомые и родственники не вспоминали лишний раз эту историю. Тогда Пукирев и написал себя вместо него. Если визуально разделить полотно по диагонали от верхнего правого угла к нижнему левому, то в правой части окажутся невеста и два ее друга. В то время как слева расположились родственники и друзья жениха, нарочито изображенные неприятными людьми. Таким образом, полотно делится на две смысловые части, как бы олицетворяющие добро и зло. Причем священник оказывается на стороне зла. Этот прием свидетельствует о приверженности художника принципам реализма, тем самым он ставит вопрос о роли церкви в обществе.

«Утро в сосновом лесу», Иван Шишкин, Константин Савицкий, 1889 год

Не все любители сладостей знают, что над знаменитым полотном, которое было затем растиражировано на фантиках шоколадных конфет, работали два художника. Шишкин отвечал за лес, а Савицкий — за медведей. Более того, сюжет картины придумал именно Савицкий. Медведей изначально было двое, но потом их число выросло. Коллекционер Павел Третьяков приобрел картину за 4 тысячи рублей.
Однако считается, что коллекционеру не понравилась работа Савицкого. По легенде, Третьяков сказал: «Что за медведи страшные!» И фамилия Савицкого на полотне была замазана: по одной из версий, это сделал Третьяков, а по другой — сам художник, который обиделся, не стерпев критики со стороны галериста. Мастерство Шишкина выражено в освещении леса: на верхушках сосен мастерски выписаны первые лучи солнца, которые зрители обычно не замечают, отвлекшись на фигуры медведей.

«Явление Христа народу», Александр Иванов, 1857 год

Первую значимую картину на библейский сюжет Александр Иванов написал в 1834 году. Это было «Явление воскресшего Христа Марии Магдалине». И уже через три года, в 1837-м, он приступил к созданию главного произведения своей жизни — эпохального полотна «Явление Христа народу». Художник работал над картиной в течение 20 лет в Италии. В процессе создания полотна он сделал более 500 этюдов и эскизов. О том, что Иванов работает над монументальным полотном, знали все ценители живописи в России. В мае 1858 года живописец решился отправить картину в Санкт-Петербург. По легенде, во время путешествия корабль настиг сильный шторм. Художник свернул холст в трубу и поднял над головой — он предпочел не видеть гибель своего творения, а утонуть самому, если корабль пойдет под воду.
Однако полотно все же прибыло в Санкт-Петербург, где было выставлено в одном из залов Академии художеств. Публика картину приняла холодно — были претензии и к слишком маленькой фигуре Христа, и к воде, изображенной не в академической манере, а свободными мазками. Любопытно, что Иванов в этом смысле опередил время, потому что позже в похожей манере будут работать импрессионисты. Кроме того, полотно оказалось незаконченным. В левой части виден старец в белой набедренной повязке, которая отражается в воде красным пятном. На эскизах повязка действительно была красной, и художник, судя по всему, просто забыл ее перекрасить. Спустя месяц после презентации работы Иванов скончался, а через несколько часов после его смерти император Александр II приобрел картину за 15 000 рублей. Несмотря на то, что сумма была солидная, изначально художник, посвятивший этой работе половину жизни, рассчитывал на гораздо больший гонорар, но, к сожалению, не успел получить даже эти деньги.

«Московский дворик», Василий Поленов, 1878 год

Картина передвижника Василия Поленова тесно связана с другой его работой под названием «Бабушкин сад». На обоих полотнах изображен один и тот же дом в районе Арбата, только с разных сторон. Поленов написал свое самое знаменитое произведение, переехав в Москву из Петербурга и поселившись в одной из квартир дома на пересечении Дурновского и Трубниковского переулков близ церкви Спаса на Песках.
Изображенный на картине вид открывался из его окна. Причем на создание шедевра Поленову потребовалось совсем немного времени: по сути, это этюд, написанный с натуры. Впервые в истории русской живописи художник объединил два жанра — бытовой и пейзаж. Публика, уставшая от мрачных и депрессивных полотен передвижников, приняла жизнерадостную солнечную картину с восторгом. Никого не смутила даже помойка, изображенная в левом нижнем углу, которую большинство зрителей принимают за колодец.