На пределе возможностей
Профессор кафедры естественно-научных дисциплин и заведующий сектором спортивной адаптологии НИИ спорта Российской академии физической культуры Виктор Селуянов рассказывает о пределе человеческих возможностей, после которого в спорте перестанут устанавливаться новые мировые рекорды.
Установить мировой рекорд очень просто. Вот я написал компьютерную программу-стимулятор бегуна, примерно второразрядного. Варьируя сценарии тренировки, можно следить, как будут меняться его успехи в беге на 100, 800 и 10 000 м. В качестве переменных — интенсивность занятий, их периодичность и длительность, питание и возможность приема анаболических стероидов. С помощью оптимальной нагрузки и питания можно подсчитать, как скоро мы добьемся цели и сделаем из него рекордсмена. Со стероидами мы можем прийти к ней очень быстро, без — несколько медленнее. Задача в том, чтобы с ними или без них нарастить мышечную массу в правильном месте. В некоторых видах спорта набор мышечной массы не считается проблемой — в метании ядра или пауэрлифтинге, например, а вот наши спринтеры пока не имеют такой культуры. И с аэробной подготовкой, то есть с развитием выносливости — те же проблемы. Оказывается, чтобы быть выносливым надо опять-таки нарастить мышечную массу и насытить ее митохондриями (структура клетки, обеспечивающая клеточное дыхание, в результате которого химическая энергия высвобождается в механической форме. — Esquire). Мало митохондрий — мало потребления кислорода. Митохондрии появляются только в тех местах, где при длительной работе не хватает энергии. Такими структурами в мышцах, как правило, являются миофибриллы (сократимые волокна. — Esquire). Эти волокна включаются в работу только при очень больших психических напряжениях. Спортсмены редко делают такие упражнения, поэтому часть клеток (волокон) мышц остаются слабо тренированы.
В общем, смысл программы — это законы анатомии, биохимии и физиологии, переведенные в дифференциальные уравнения. По-хорошему, если этого всего не знать, нельзя тренера подпускать к спортсмену, поскольку он просто может убить его, а если все это знать, то вероятность навредить сводится к минимуму. А дальше требуется разработать новые педагогические приемы физической подготовки, и в результате получится выдающийся спортсмен.
Нарастить нужные мышцы возможно практически всегда, если только нет наследственных заболеваний. Но дальше к этим мышцам нужно подать кислород, чем занимается сердце. У спортсменов не всегда хватает размеров сердца, чтобы эту перекачку обслуживать. Но что нам мешает найти и отобрать спортсменов с выдающимися способностями по перекачиванию крови? Тогда у них практически не будет ограничений. Есть, например, такой эфиопский рекордсмен в беге на 5 и 10 тысяч метров Кенениса Бекеле — идеальный бегун на длинные дистанции с крупными мышцами и большим сердцем. Чтобы выиграть забег, ему надо потреблять примерно 5 л кислорода. Поскольку он весит всего 53-58 кг, на килограмм его веса потребление кислорода всего 95 мл. Так вот, я могу показать спортсмена, который этого Бекеле может запросто обогнать. Вот он, лежит у меня в папке среди футболистов, игроков Второй лиги. Он весит на 15 кг больше, но мы запросто можем его сделать худее на 10 кг за счет «лишних» мышц в верхней части туловища, которые бегуну просто не нужны. Он уже сейчас потребляет 5,5 л кислорода, а если его правильно тренировать, мог бы все 8 л. Так вот, при таких, достаточно легко достижимых условиях он мог бы потреблять 120 мл кислорода в минуту на килограмм веса.
Тогда бежать бекелевские 10 км он мог бы не за 25 минут, а за 22 минуты, примерно. А русские бегуны сейчас едва выбегают из 29 минут. Если построить кривую мировых рекордов в той динамике, в которой она находится сегодня, подобный результат ожидается примерно через 150 лет.
Другой футболист Второй лиги из той же папки мог бы хоть сейчас ехать на Тур-де-Франс. Но футболисты — они все «сумасшедшие», из их никто от футбола не откажется. Так что, даже по примерным расчетам, человеческие возможности не достигли еще потолка — надо лишь одаренному спортсмену правильно выбрать вид спорта, а если мы говорим о беге, то и конкретную дистанцию. А дальше знать законы биологии и действовать в соответствии с ними. Это уже работа тренера. А что касается психического фактора, то мотивация у ребят, которые дошли уже до профессионального спорта, у всех на высоком уровне.
У меня был случай, когда я работал на Мальте специалистом по определению уровня подготовленности спортсменов сборных команд. Ко мне привели двух мальчиков — прыгуна в высоту и бегуна на длинные дистанции. Надо было решить, кого из них послать в Италию учиться в спортивный интернат. Я их протестировал: у бегуна очень маленькое сердце, он никогда не покажет выдающихся результатов, его только до потери пульса там затренируют и вернут больного парня. Поэтому предложил отправить высокого: ему в Италии русские тренеры мышцы немного нарастят, и будет он прыгать свои два метра, что для Мальты более чем достаточно. Так и сделали. Через три недели приходит бегун ко мне, плачет: хочу бежать, и спонсор есть. Я тогда ему расписываю идиотскую, с точки зрения обычной практики, программу: бегать спринт и прыгать. Согласен так тренироваться? — Согласен. Начали. В понедельник 30 раз по 30 метров, во вторник — 20 раз по 30 м в гору, потом тренажерный зал, в среду — тестирование, потом опять спринт, прыжки и в выходные какое-нибудь соревнование — кросс на 3-15 км. Никакого марафона вообще. Через пять месяцев его аэробные возможности, то есть потребление кислорода, достигли максимума, и он мог любую дистанцию пробежать не умирая. После этого он побежал полумарафон (21 км) и установил национальный рекорд. Никто не понимал, почему этот русский идиот так странно тренирует, а результат получился.
Конечно, ноу-хау у каждого тренера существуют. В Ленинграде в свое время в конькобежном спорте был специалист: он готовил мастеров спорта за год, прося их делать ежедневно по 3000 прыжков, плюс техническое катание на роликах и коньках. На самом деле он просто подсчитал, что в беге на 5 км нужно 3000 раз оттолкнуться. Но часто с помощью таких секретов тренер на одном спортсмене добивается результата, а многих других «убивает». В другом случае один спортсмен проскочил вверх, потому что ел больше анаболиков, а у остальных организмы не выдержали — им при тех же нагрузках анаболиков не давали.
Если брать марафон, то там уже многие тренеры догадались о причинах успеха кенийцев и эфиопов: люди живут на высоте 2000 м, пересеченная местность, в школу ходят 5-10 км ежедневно, плюс от природы тонкие кости, что значит, малый вес, длинные ноги, большая грудная клетка, то есть могут быть достаточно большие сердца. Так что к 15-16 годам можно найти ребят, уже почти мастеров спорта, и остается только отобрать лучших и поставить технику. Похожая ситуация была в Новой Зеландии у тренера Артура Лидьярда, в основе системы которого был бег по холмам. Так что если понимать смысл эффективности той или иной системы подготовки, то при правильном отборе спортсменов и разумной тренировке можно выигрывать и не столь «приспособленным» к бегу странам.
Мой прогноз — спорт будет развиваться по пути внедрения биологических знаний, а тренеры станут более грамотными и будут меньше губить спортсменов. Думаю, что и наука улучшит жизнь спортсменов.
Прежде всего, это, конечно, фармакология. Все, кто прошел через сборные команды, знают, что средства для обхода допинга перед соревнованиями выпускают те же организации, что и борются с допингом. Благодаря той же медицине побочные действия стероидов не так велики, как желание спортсменов зарабатывать. У культуристов через несколько месяцев приема тестостерона — гормона для роста мышечной массы — начинают плохо функционировать собственные семенные железы. Но они выступают в соревнованиях, а уже после начинают их лечить. Другими, фолликулостимулирующими гормонами. Если есть достаточно денег, можно даже перед соревнованием лечь в клинику, подключиться к искусственной почке и через два дня ты снова чистенький! Так можно долго оставаться практически здоровым и успешно соревноваться. Такого, как раньше, когда из-за регулярного увеличения доз тестостерона печень не выдерживала, вплоть до раковых заболеваний, уже не бывает почти. Спортсмены по части фармакологии сегодня грамотнее профессоров, сами себя колют, все строго по науке. Другая проблема — возникает зависимость, и организм очень плохо себя чувствует без доз стероида. Вот толкательница ядра Хейди Кригер, выступавшая когда-то за ГДР: благодаря непрерывному приему анаболиков с мужскими гормонами ее собственная система настолько перестроилась, что появились мужские вторичные половые признаки — усы, борода, образ стал мужским. Зато теперь, раскрывая секреты медицинских монстров ГДР, можно тоже хорошо зарабатывать, снимать про себя фильмы, писать книги.
Второй вектор роста спортивных результатов — технический. Знаменитый прыжок Боба Бимона, которого никто не мог «перепрыгнуть» 23 года, был возможен благодаря особому способу разбега и отталкивания. Теперь с помощью различных биомеханических устройств можно изучать технику движений и искать лучшие варианты их выполнения.
Другой аспект техники — вспомогательные устройства. У меня есть патент, например, на устройство для тренировки спортсменов: если к туфле определенным образом приделать пружину, то она накапливает энергию упругой деформации и отдает, в результате чего КПД вращения педали возрастает на 30%. То есть я в мои 62 года в изготовленной по этой технологии обуви могу выйти на велотрек в Крылатском и показать результат на уровне мастера международного класса.
Или возьмем свежую историю со спринтером Оскаром Писториусом, который довольно успешно соревнуется с «обычными» спортсменами на специальных протезах — пружинах в виде привязанных к голени пластин — и собирался даже участвовать в Пекинских играх. Пока что он не смог выполнить норматив, но теоретически, если правильно подобрать пружины в соответствии с его весом, мог бы обогнать всех бегунов с настоящими ногами. Конечно, если такие устройства разрешат использовать, это будут уже, скорее всего, совсем другие виды спорта. Хотя в прыжках с шестом так и происходит. Сначала прыгали с бамбуковым шестом, потом с алюминиевым, и они оба относительно плохо гнулись. Теперь прыгают с фибергласовым шестом. Он хорошо сгибается и высоко выкидывает спортсмена. Поэтому задача прыгуна остается быстрее разбежаться, как можно сильнее согнуть шест и дальше просто не мешать ему разогнуться.
Прогресс возможен во всем: как только с российскими фигуристами начал заниматься наш специалист из лаборатории, бывший штангист, и увеличил им долю силовой подготовки, они стали наращивать мышечную массу и запрыгали тройные, четверные гораздо легче. То же и с возрастом спортсменов. Где-то до 20 лет работает генетика, мышцы растут на естественном тестостероне и гормонах. К этому возрасту спринтер, например, достигает своего лучшего результата, биологический резерв перестает работать. Но сила-то растет до 50-60 лет, и результаты можно продолжать улучшать, работая с мышечной массой. В Америке давно уже готовят бегунов через тренажерный зал, а не через тренировки бегом. Много тренироваться, как правило, бесполезно и вредно. Надо делать все коротко и интенсивно, с определением оптимальных объемов нагрузок.
Предел возможностей, он, конечно, где-то есть, и всем кажется, что мы к нему близки. Но судя по мышцам, которые сейчас у чемпионов — а они довольно слабенькие, — предел еще далеко. То есть даже если сравнить с теми же мышцами у культуристов, то возможности для наращивания — еще 30-40 процентов. Значит, и рекорды можно увеличить еще примерно на столько же.
Установить мировой рекорд очень просто. Вот я написал компьютерную программу-стимулятор бегуна, примерно второразрядного. Варьируя сценарии тренировки, можно следить, как будут меняться его успехи в беге на 100, 800 и 10 000 м. В качестве переменных — интенсивность занятий, их периодичность и длительность, питание и возможность приема анаболических стероидов. С помощью оптимальной нагрузки и питания можно подсчитать, как скоро мы добьемся цели и сделаем из него рекордсмена. Со стероидами мы можем прийти к ней очень быстро, без — несколько медленнее. Задача в том, чтобы с ними или без них нарастить мышечную массу в правильном месте. В некоторых видах спорта набор мышечной массы не считается проблемой — в метании ядра или пауэрлифтинге, например, а вот наши спринтеры пока не имеют такой культуры. И с аэробной подготовкой, то есть с развитием выносливости — те же проблемы. Оказывается, чтобы быть выносливым надо опять-таки нарастить мышечную массу и насытить ее митохондриями (структура клетки, обеспечивающая клеточное дыхание, в результате которого химическая энергия высвобождается в механической форме. — Esquire). Мало митохондрий — мало потребления кислорода. Митохондрии появляются только в тех местах, где при длительной работе не хватает энергии. Такими структурами в мышцах, как правило, являются миофибриллы (сократимые волокна. — Esquire). Эти волокна включаются в работу только при очень больших психических напряжениях. Спортсмены редко делают такие упражнения, поэтому часть клеток (волокон) мышц остаются слабо тренированы.
В общем, смысл программы — это законы анатомии, биохимии и физиологии, переведенные в дифференциальные уравнения. По-хорошему, если этого всего не знать, нельзя тренера подпускать к спортсмену, поскольку он просто может убить его, а если все это знать, то вероятность навредить сводится к минимуму. А дальше требуется разработать новые педагогические приемы физической подготовки, и в результате получится выдающийся спортсмен.
Нарастить нужные мышцы возможно практически всегда, если только нет наследственных заболеваний. Но дальше к этим мышцам нужно подать кислород, чем занимается сердце. У спортсменов не всегда хватает размеров сердца, чтобы эту перекачку обслуживать. Но что нам мешает найти и отобрать спортсменов с выдающимися способностями по перекачиванию крови? Тогда у них практически не будет ограничений. Есть, например, такой эфиопский рекордсмен в беге на 5 и 10 тысяч метров Кенениса Бекеле — идеальный бегун на длинные дистанции с крупными мышцами и большим сердцем. Чтобы выиграть забег, ему надо потреблять примерно 5 л кислорода. Поскольку он весит всего 53-58 кг, на килограмм его веса потребление кислорода всего 95 мл. Так вот, я могу показать спортсмена, который этого Бекеле может запросто обогнать. Вот он, лежит у меня в папке среди футболистов, игроков Второй лиги. Он весит на 15 кг больше, но мы запросто можем его сделать худее на 10 кг за счет «лишних» мышц в верхней части туловища, которые бегуну просто не нужны. Он уже сейчас потребляет 5,5 л кислорода, а если его правильно тренировать, мог бы все 8 л. Так вот, при таких, достаточно легко достижимых условиях он мог бы потреблять 120 мл кислорода в минуту на килограмм веса.
Тогда бежать бекелевские 10 км он мог бы не за 25 минут, а за 22 минуты, примерно. А русские бегуны сейчас едва выбегают из 29 минут. Если построить кривую мировых рекордов в той динамике, в которой она находится сегодня, подобный результат ожидается примерно через 150 лет.
Другой футболист Второй лиги из той же папки мог бы хоть сейчас ехать на Тур-де-Франс. Но футболисты — они все «сумасшедшие», из их никто от футбола не откажется. Так что, даже по примерным расчетам, человеческие возможности не достигли еще потолка — надо лишь одаренному спортсмену правильно выбрать вид спорта, а если мы говорим о беге, то и конкретную дистанцию. А дальше знать законы биологии и действовать в соответствии с ними. Это уже работа тренера. А что касается психического фактора, то мотивация у ребят, которые дошли уже до профессионального спорта, у всех на высоком уровне.
У меня был случай, когда я работал на Мальте специалистом по определению уровня подготовленности спортсменов сборных команд. Ко мне привели двух мальчиков — прыгуна в высоту и бегуна на длинные дистанции. Надо было решить, кого из них послать в Италию учиться в спортивный интернат. Я их протестировал: у бегуна очень маленькое сердце, он никогда не покажет выдающихся результатов, его только до потери пульса там затренируют и вернут больного парня. Поэтому предложил отправить высокого: ему в Италии русские тренеры мышцы немного нарастят, и будет он прыгать свои два метра, что для Мальты более чем достаточно. Так и сделали. Через три недели приходит бегун ко мне, плачет: хочу бежать, и спонсор есть. Я тогда ему расписываю идиотскую, с точки зрения обычной практики, программу: бегать спринт и прыгать. Согласен так тренироваться? — Согласен. Начали. В понедельник 30 раз по 30 метров, во вторник — 20 раз по 30 м в гору, потом тренажерный зал, в среду — тестирование, потом опять спринт, прыжки и в выходные какое-нибудь соревнование — кросс на 3-15 км. Никакого марафона вообще. Через пять месяцев его аэробные возможности, то есть потребление кислорода, достигли максимума, и он мог любую дистанцию пробежать не умирая. После этого он побежал полумарафон (21 км) и установил национальный рекорд. Никто не понимал, почему этот русский идиот так странно тренирует, а результат получился.
Конечно, ноу-хау у каждого тренера существуют. В Ленинграде в свое время в конькобежном спорте был специалист: он готовил мастеров спорта за год, прося их делать ежедневно по 3000 прыжков, плюс техническое катание на роликах и коньках. На самом деле он просто подсчитал, что в беге на 5 км нужно 3000 раз оттолкнуться. Но часто с помощью таких секретов тренер на одном спортсмене добивается результата, а многих других «убивает». В другом случае один спортсмен проскочил вверх, потому что ел больше анаболиков, а у остальных организмы не выдержали — им при тех же нагрузках анаболиков не давали.
Если брать марафон, то там уже многие тренеры догадались о причинах успеха кенийцев и эфиопов: люди живут на высоте 2000 м, пересеченная местность, в школу ходят 5-10 км ежедневно, плюс от природы тонкие кости, что значит, малый вес, длинные ноги, большая грудная клетка, то есть могут быть достаточно большие сердца. Так что к 15-16 годам можно найти ребят, уже почти мастеров спорта, и остается только отобрать лучших и поставить технику. Похожая ситуация была в Новой Зеландии у тренера Артура Лидьярда, в основе системы которого был бег по холмам. Так что если понимать смысл эффективности той или иной системы подготовки, то при правильном отборе спортсменов и разумной тренировке можно выигрывать и не столь «приспособленным» к бегу странам.
Мой прогноз — спорт будет развиваться по пути внедрения биологических знаний, а тренеры станут более грамотными и будут меньше губить спортсменов. Думаю, что и наука улучшит жизнь спортсменов.
Прежде всего, это, конечно, фармакология. Все, кто прошел через сборные команды, знают, что средства для обхода допинга перед соревнованиями выпускают те же организации, что и борются с допингом. Благодаря той же медицине побочные действия стероидов не так велики, как желание спортсменов зарабатывать. У культуристов через несколько месяцев приема тестостерона — гормона для роста мышечной массы — начинают плохо функционировать собственные семенные железы. Но они выступают в соревнованиях, а уже после начинают их лечить. Другими, фолликулостимулирующими гормонами. Если есть достаточно денег, можно даже перед соревнованием лечь в клинику, подключиться к искусственной почке и через два дня ты снова чистенький! Так можно долго оставаться практически здоровым и успешно соревноваться. Такого, как раньше, когда из-за регулярного увеличения доз тестостерона печень не выдерживала, вплоть до раковых заболеваний, уже не бывает почти. Спортсмены по части фармакологии сегодня грамотнее профессоров, сами себя колют, все строго по науке. Другая проблема — возникает зависимость, и организм очень плохо себя чувствует без доз стероида. Вот толкательница ядра Хейди Кригер, выступавшая когда-то за ГДР: благодаря непрерывному приему анаболиков с мужскими гормонами ее собственная система настолько перестроилась, что появились мужские вторичные половые признаки — усы, борода, образ стал мужским. Зато теперь, раскрывая секреты медицинских монстров ГДР, можно тоже хорошо зарабатывать, снимать про себя фильмы, писать книги.
Второй вектор роста спортивных результатов — технический. Знаменитый прыжок Боба Бимона, которого никто не мог «перепрыгнуть» 23 года, был возможен благодаря особому способу разбега и отталкивания. Теперь с помощью различных биомеханических устройств можно изучать технику движений и искать лучшие варианты их выполнения.
Другой аспект техники — вспомогательные устройства. У меня есть патент, например, на устройство для тренировки спортсменов: если к туфле определенным образом приделать пружину, то она накапливает энергию упругой деформации и отдает, в результате чего КПД вращения педали возрастает на 30%. То есть я в мои 62 года в изготовленной по этой технологии обуви могу выйти на велотрек в Крылатском и показать результат на уровне мастера международного класса.
Или возьмем свежую историю со спринтером Оскаром Писториусом, который довольно успешно соревнуется с «обычными» спортсменами на специальных протезах — пружинах в виде привязанных к голени пластин — и собирался даже участвовать в Пекинских играх. Пока что он не смог выполнить норматив, но теоретически, если правильно подобрать пружины в соответствии с его весом, мог бы обогнать всех бегунов с настоящими ногами. Конечно, если такие устройства разрешат использовать, это будут уже, скорее всего, совсем другие виды спорта. Хотя в прыжках с шестом так и происходит. Сначала прыгали с бамбуковым шестом, потом с алюминиевым, и они оба относительно плохо гнулись. Теперь прыгают с фибергласовым шестом. Он хорошо сгибается и высоко выкидывает спортсмена. Поэтому задача прыгуна остается быстрее разбежаться, как можно сильнее согнуть шест и дальше просто не мешать ему разогнуться.
Прогресс возможен во всем: как только с российскими фигуристами начал заниматься наш специалист из лаборатории, бывший штангист, и увеличил им долю силовой подготовки, они стали наращивать мышечную массу и запрыгали тройные, четверные гораздо легче. То же и с возрастом спортсменов. Где-то до 20 лет работает генетика, мышцы растут на естественном тестостероне и гормонах. К этому возрасту спринтер, например, достигает своего лучшего результата, биологический резерв перестает работать. Но сила-то растет до 50-60 лет, и результаты можно продолжать улучшать, работая с мышечной массой. В Америке давно уже готовят бегунов через тренажерный зал, а не через тренировки бегом. Много тренироваться, как правило, бесполезно и вредно. Надо делать все коротко и интенсивно, с определением оптимальных объемов нагрузок.
Предел возможностей, он, конечно, где-то есть, и всем кажется, что мы к нему близки. Но судя по мышцам, которые сейчас у чемпионов — а они довольно слабенькие, — предел еще далеко. То есть даже если сравнить с теми же мышцами у культуристов, то возможности для наращивания — еще 30-40 процентов. Значит, и рекорды можно увеличить еще примерно на столько же.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
0
интересный материал
- ↓
0
Нашей сборной по футболу надо помочь-клизьму каждому литров на 6 с патефонными иголками!
- ↓
0
Интересная статья. Мне кажется никогда предел достигнут не будет. Человек-то акселерирует понемножку, вот и пределы отодвигаться будут.
- ↓
