Атомные бомбы - где они сейчас?

В 1991 году между США и СССР было подписано соглашение о демонтаже тысяч атомных боеголовок.

Буквально в момент его подписания среди всеобщей радости и облегчения возник страх, что огромный запас боеголовок, начиненных атомным зарядом, может быть источником новой опасности. Заряды могут попасть в руки тех, кто мечтает превратить западную цивилизацию в атомную пустыню.
Страх был естественен, учитывая, что Москва объявила о планах складирования тысяч единиц этого оружия в обветшалых старых бункерах с весьма ненадежной охраной. Да и страна тогда разваливалась на глазах у изумленного мира.
Многие политики и ученые были обеспокоены. Мало кто знал, что делать в этом случае. И тут на горизонте появился абсолютно неизвестный ученый – таких много, толковых, полезных, но не звезд мировой науки – физик из Массачусетского института Технологии, с идеей, которая на первых порах показалась невероятной. Но время для этой идеи было подходящим.
Его зовут Томас Нефф. Кто-либо слышал о нем? Этот ученый начал специализироваться по мировому урановому рынку. Не со стороны пришел. Его идея была проста как валенок: почему бы России из ушедших на покой боеголовок не извлечь уран 90-процентной чистоты, растворить его до уровня в 5%, годных для производства электроэнергии, и продать его Соединенным Штатам? Россия получит столь необходимую ей валюту, а Америка – дешевый источник электроэнергии. То есть проделать то, что сейчас проделывают во всех цивилизованных странах с бутылками, пластиком, бумагой и так далее… Использовать уран вторично.
Ирану сегодня предлагают то же самое. Только речь идет о 20-процентном уране и разбавлении его до уровня в 5%, способном только быть топливом для ядерного реактора в том же Бушере и для производства радиоизотопных медикаментов. Но Иран, как видим, упирается.
Россия даже особо не упиралась, хотя уровень недоверия между странами в начале 90-х был высок. Соглашение 1991 года предусматривало хранение боеголовок на складах. Эти боеголовки в случае нужды могли быть снова поставлены на ракеты. А могли быть и украдены. Кроме того, была весьма высокой вероятность, что русские ученые, когда-то бывшие в СССР элитой и превратившиеся в изгоев в новой стране благодаря политике Гайдара, предложат свои услуги государствам типа Ирана. Им надо было платить. В договоре это было предусмотрено. В результате ученые никуда не поехали.
Надо отдать должное американцу. Он не только пришел с этой идеей, он продвигал ее с напором танка. Двадцать раз летал он в Россию и другие страны бывшего СССР для продвижения своей идеи в жизнь. Сейчас он пишет книгу об этом. Она состоит из тысяч документов, родившихся в процессе переговоров. По признанию обоих сторон заслуга ученого в этом соглашении расценивается в 99%. Как ни покажется странным, но ему помогла неизвестность в кругах атомщиков, весьма скромная репутация в деле контроля за вооружениями и почти полное отсутствие опыта общения с политиками на всех уровнях. Потом он признавался в интервью, что был наивен и потому думал, что сама идея настолько хороша, что она говорит сама за себя и ее не надо особо проталкивать. Но в процессе переговоров ему потребовалась абсолютное терпение в мире, где царили политическая неопределенность и взаимное недоверие.
В конце концов, уран, предназначенный для уничтожения американских городов, закончил свой путь в американских атомных станциях, обеспечивая города этой страны светом. Атомные эксперты рассматривают это соглашение как одну из самых важных глав в атомной истории. Два десятилетия превращения атомных бомб в топливо для электростанций значительно уменьшило угрозу атомного терроризма и дало необходимую валюту бывшему Советскому Союзу. Ученый мир признает заслугу доктора Томаса Неффа и считает это соглашение ярким примером того, что может сделать один человек.
Конечно, для достижения соглашения требовалось согласие второй стороны. И оно было получено. Интересно то, что доктор Нефф не подозревал, какое количество урана было у России. И начал свое предложение с продажи 500 тонн. Знай я, говорил он, сколько излишнего урана оказалось у России в результате договора о Сокращении Наступательных Вооружений, я был начал переговоры с 700 тонн.
Первая поставка урана в США произошла в 1995 году. С тех пор последовало еще 250! Закончились поставки только в конце 2013 года. В каждом из огромных стальных барабанов, привязанных намертво к палубе сухогруза, находилось урана на две полновесных атомных бомбы. На последнем корабле на ветру трепыхался плакат: «Уничтожено 20000 атомных боеголовок».
Всей операции дали очень удачное название: «Мегатонны – в мегаватты». Когда она закончилась, в русском посольстве был устроен прием, на котором доктор Нефф был почетным гостем. Россия на этом заработала 17 миллиардов долларов, уран был разбавлен до 5-процентного в количестве 15432 тонны. Каждая десятая лампочка в США дает свет благодаря русскому урану. Он обеспечивает работу половины от всех атомных станций США, и его хватит на два года, чтобы освещать 20000 городов и 115 миллионов домов. Казалось бы, сделан огромный шаг на пути к безъядерному миру. Но не стоит торопить события.
Интересно, что сам доктор весьма спокойно относится к идее безъядерного мира, о котором грезят идеалисты всех мастей, начиная с президента Обамы. Он-то как раз понимает, что бомба сегодня является главным сдерживающим фактором в отношениях между странами. Была «холодная война», но «горячей» удалось избежать во многом благодаря наличию бомб. Как бы мы ни относились к бомбардировке двух японских городов, но именно благодаря этому человечество приобрело опыт сродни тому, который приобретает младенец, прикоснувшись к горячему чайнику. Пальчик он обжег, но больше к чайнику он не станет тянуть свои ручонки.
И еще один пример сдерживания. Когда индийского военного спросили, почему Индия не объявила войну Пакистану после трагедии в Бомбее, он ответил: потому что у Пакистана есть ядерная бомба. Будь она в начале ХХ века у развитых стран, не было бы Первой мировой войны, перевернувшей весь мир.
Какой же урок можно извлечь из этой истории с благополучным финалом? В интервью доктор Нефф сказал: «Маленький человек может сделать нечто существенное для этого мира».