Странности и чудачества известных художников

Может ли эксцентричное поведение других людей наносить вред окружающим? Как правило, нет, но ведь и чудачества бывают разными. Предлагаем вам узнать, почему Пикассо по-настоящему боялись и зачем от Репина приходилось прятать все мясные продукты.

Пабло Пикассо: холостыми не страшно

Когда мужчина увлекается оружием, это не вызывает ни у кого осуждения, скорее, наоборот. Но в случае с Пабло Пикассо все не так однозначно. Гений не только обожал оружие, но и любил пострелять, чтобы ввести в состояние паники всех окружающих. Поясним. Делал он это при каждом случае: например, мог запросто угрожать оружием побледневшим от ужаса покупателям, которые слишком активно торговались с ним по поводу его картин. Мог палить в воздух, возвращаясь из кафе в приподнятом настроении. Такое асоциальное поведение в голове не укладывается, но это было действительно так. «Милая» странность, способная вызвать неподдельный ужас, объяснялась художником просто: патроны в его оружии всегда были холостыми, и он не видел ничего возмутительного в такой стрельбе. Арестовали художника за его чудачество всего лишь однажды. Даже непонятно почему, учитывая, сколько кошмарных моментов пережили из-за него другие люди.

Илья Репин: мясо долой, и вперед на трибуну

Целых две странности водилось и за талантливым художником Репиным. Будучи, как и его супруга, убежденным вегетарианцем, он третировал своих гостей полным запретом на мясные продукты. В их имении Пенаты супруги не желали видеть и следа подобных деликатесов. Поэтому гости, не привычные после сытных застолий у себя дома к простой растительной пище, везли с собой «контрабанду». Поглощали мясные яства тайком от хозяев, в своих комнатах, чтобы и самим не голодать, и не оскорбить Репина.

Кстати, в Пенатах было еще одно необычное и весьма экстравагантное для того времени правило. У Репиных за столом каждый гость обслуживал себя сам. В гостиной размещался круглый стол с вращающейся центральной частью. Так было очень удобно накладывать себе желаемое угощение без помощи своих соседей по столу. Нарушителей этого правила ждало «наказание». Репин требовал от «провинившегося» подняться на стоящую в углу комнаты трибуну и произнести спонтанную речь. Художник обожал развлекаться таким образом, и сам тоже нередко стоял на трибуне, произнося пламенные слова. Так что, «наказание» было обожаемым его развлечением, в котором он участвовал не менее охотно, чем его гости.

Михаил Врубель: портить картины и приставать к иностранцам

Одно из чудачеств знаменитого художника всем известно относительно хорошо: он имел привычку порой портить уже почти готовые картины и переделывать их под влиянием внезапных импульсов. Например, однажды ему страстно захотелось нарисовать понравившуюся ему женщину. Но в тот момент перед ним был уже готовый портрет купца, который позировал Врубелю продолжительное время. Нимало не смутившись этим обстоятельством, художник стал наносить краски прямо поверх своей же работы, безвозвратно ее губя.

Автопортрет, 1904-1905 гг. М. Врубель. Государственная Третьяковская галерея, Москва

Второй страстью Врубеля после живописи было изучение языков. Он был полиглотом и разговаривал на восьми языках. Художник был счастлив попрактиковаться в иноземной речи и делал это крайне настойчиво, пусть даже с первым встречным. Его «жертвой» мог стать метрдотель в ресторане, родиной которого была Англия, или же гувернер-француз у общих знакомых. Оттачивать свое умение бегло говорить на чужом языке Врубель мог часами, и не позавидуешь тому, кто попал в поле его зрения, будучи носителем оного.
Чудачества некоторых людей лишь часть их образа, не более. Они позволяют им привлечь всеобщее внимание и вызвать к себе интерес. Странностиперечисленных нами художников не были таковыми. Они скорее являлись неотъемлемой частью их личности, тем, от чего нельзя отказаться. Конечно, вспоминая Пикассо, редко кто-то вспомнит о его любви к оружию, а над Репиным вряд ли кто-то будет иронизировать из-за его «трибуны». Все помнят их картины, они затмевают собой все. Но, согласитесь, куда приятнее рассматривать полотна художников прошлого, чуть больше зная о них самих.